Глава IV. Греческий род

9. Право усыновления родом, оно осуществлялось посредством усыновления одной из семей, но с соблюдением публичных формальностей, и только в виде исключения.

10. Право избирать и смещать старейшин. Мы знаем, что каждый род имел своего архонта; о том, что эта должность переходила по наследству в определенных семьях, не говорится нигде. До конца эпохи варварства всегда следует предполагать отсутствие строгого {*64} наследования должностей, совершенно несовместимого с порядком, при котором богатые и бедные внутри рода пользовались полным равноправием.

Не только Грот, но и Нибур, Моммзен и все другие историки классической древности до сих пор не справились с вопросом о роде. Как ни верно обрисовали они многие его признаки, они всегда видели в нем группу семей и в силу этого не могли понять природу и происхождение рода. При родовом строе семья никогда не была и не могла быть ячейкой общественной системы, потому что муж и жена неизбежно принадлежали к двум различным родам. Род целиком входил во фратрию, фратрия - в племя, семья входила наполовину в род мужа и наполовину в род жены. Государство в своем публичном праве также не признает семьи, и она до сих пор существует только как объект частного права. Между тем вся наша историческая наука исходит до сих пор из нелепого предположения, ставшего, особенно в XVIII веке, незыблемым, что моногамная отдельная семья, которая едва ли древнее эпохи цивилизации, была тем ядром, вокруг которого постепенно кристаллизовалось общество и государство.

"Г-ну Гроту следует далее указать, - прибавляет Маркс, - что хотя греки и выводили свои роды из мифологии, эти роды древнее, чем созданная ими самими мифология с ее богами и полубогами".{*65}

Морган предпочитает ссылаться на Грота, так как он все же признанный и вполне заслуживающий доверия свидетель Грот рассказывает далее, что каждый афинский род носил имя, перешедшее к нему от его предполагаемого родоначальника, что до Солона во всех случаях, а после Солона при отсутствии завещания члены рода (gennetes) умершего наследовали его имущество и что в случае убийства преследование преступника перед судом было правом и обязанностью в первую очередь родственников, затем членов рода и, наконец, членов фратрии убитого

"Все, что известно нам о древнейших афинских законах основано на родовых и фратриальных делениях"

Происхождение родов от общих предков доставило "ученым филистерам" (Маркс) {*66} головоломную работу. Так как они, разумеется, изображают этих предков чисто мифологическими существами, у них не остается никакой возможности объяснить себе возникновение рода из живущих рядом друг с другом отдельных, первоначально даже не родственных между собой, семей, и все-таки они должны это делать для того, чтобы хоть как-нибудь объяснить существование рода. Так они оказываются в заколдованном кругу из бессодержательных фраз, не идя дальше утверждения" родословная, конечно, - миф, но род существует в действительности, и в конце концов у Грота мы находим следующее (слова в скобках принадлежат Марксу):

"Об этой родословной мы слышим лишь изредка, потому что о ней публично упоминают только в известных, особо торжественных случаях. Но и менее значительные роды имели свои общие религиозные обряды" (как это странно, м-р Грот), "а также и общего родоначальника - сверхчеловека и общую родословную совершенно так же, как и более знаменитые роды" (как это странно, г-н Грот, для менее значительных родов) "схема и идеальная основа" (милостивый государь, не ideal a carnal, или на нашем языке - плотская!) "были одинаковы у всех родов".{*67}